Непостижимый
Конрад Норст был приятным, как звёздное ночное небо персонажем. И как в стакане свежей прохладной воды в нём никогда не было ничего особенного. Главный герой, мечтавший стать фоновым персонажем и получивший такую возможность. Даже его отношения с реальностью, которую он создал, были просты и [прозрачны] - у него не было никаких личных отношений с реальностью. Он не пытался что-то изменить. И не хотел ничего контролировать. Подобно богу деизма, самоустранение - было для него тем способом решения проблем, которым он пытался хоть немного заглушить тот крик ответственности за свою единственную ошибки, который он будет вынужден слышать каждую секунду своей жизни. Действия и мысли этой фигуры – словно белый шум по отношению к остальной партии. Эти тексты не рекомендуется читать никому.
Don`t Disturb.[10:58] Башня Империя. Любой бы на моё месте решил, что проклятые московиты в очередной раз сорвались с цепи, которой их привязала судьба и веки вечные. Но только не я. Если проводить себя немного под углом для привычного представления о людях, начинаешь кое-что понимать в этом холодном бездушном мире. Понимать, это конечно сильно сказано. Человек в чёрном пиджаке открыл входную дверь ногой, потому что левой рукой он поправлял наушник своего любимого проигрывателя белого шума, а правой держал очередную из ста тысяч книг, которые он любил читать. Он не отрывал глаз от занимательных графиков, формул и диаграмм. Точнее полглаза, он не видел необходимости открывать их более чем необходимо для кадрирования страниц. Происходящее - предсказуемо, для тех, кто знает хоть что-нибудь. Но юный социолог, очевидно, знал далеко более чем это возможно в его возрасте и положении. Наконец, он неспешно подошёл к регистратуре, и одним ловким движением достал из кармана каких-то бумаг и карточек, положил на столик и лично взял ключи от нужного его номера, не говоря не единого слова. Девушка стояла в краснейшем недоумении и весьма странном состоянии. Впрочем, Конрад не обращал на него или неё... Какая кому разница? Никому и никакой! В общем, никакого внимания. И это было весьма понятно. В этом мире, ни один человек не стоит больше, чем самая дешёвая буква алфавита. А раз так - тратить себя на них, мне совершенно ни к чему. Наслаждаясь, прохладой услужливого кондиционера, Конрад пять с половиной секунд изучал местную географию и топологию. Получив от информативной доски всё, что она смогла ему щедро отдать, он быстро определился с вектором и траекторией движения. Он зашагал туда, где сейчас точно никого не будет, погрузившись в удивительный океан, душераздирающую гидросферу картографии, проекций и развёрток этой игрушечной планетки.
[11:29] Ночной клуб - самое подходящее место в этом кусочке арматуры, бронированной стеклом. Особенно днём, когда здесь нет ни одной вменяемой души... Ах да! Это же – резервация для тронутых умом. Здесь никогда никого вменяемого не бывает. Конрад спокойно уселся на самый удобный стул... Самый удобный - это тот, что был ближе всего, конечно же. И положил ноги на сто. Для большего удобства. Социолог посмотрел в потолок и задумался. Впрочем, он в любой момент времени думал. И, наверное, будет думать даже тогда, когда его собственный мозг погибнет, и он станет бездушным зомби. Кстати говоря, нехорошо получиться. Он мимолётно вспомнил одно из давно забытых за ненадобностью ощущений. Мороз пробежал по коже. Ну не коже же, в самом деле, бежать по морозу! Хотя тех весёлых всадников на гладкокожих, утопающих в снегу, он ещё не скоро забудет. Любитель белого шума улыбнулся собственным мыслям. А кому ещё он мог улыбаться-то? Видимо, всё-таки хоть что-то, да зеркала на облицовке сюда фокусируют. Но они, как обычно даже близко не приблизились к гению ледяной скульптуры. Что поделать. Не ради архитектуры, мы всё это сотни лет затеяли. Не нам обсуждать здешний эстетический примитивизм. Поэтому, я буду осуждать их за неуместные названия! Имперская башня. Это во времена-то, когда никаких императоров нет и в помине? Сильно-сильно. Но я не думаю, что всё так просто. В их души заложены мозги, хотя в их мозги определённо не заложено ничего. А раз так, то император есть. Но никто не знает об этом. Никому не известны ни его лицо, ни его имя. Вот его-то я и ищу! Тот, кто самый нужный - всегда находиться за табличкой, с тем самым идиотским текстом. И не мне против этого идти. Кстати, о табличках. Норст достал из кармана маленький раскладной информатор. Don`t Disturb. Отличный жизненный девиз на все времена. Даже здесь от него есть польза. Да здесь на самом деле всё полезно, ну кроме бесполезного человечества, конечно же.
[15:27] Что ж, история развивается достаточно фрактально. И я, честно говоря, не удивлён, что даже в таком месте мы снова встретились лицом к лицу, стоглавая гидра, от которой зависит моя жизнь. Я вскрою твою стальную шкуру и возьму из твоего мягкого тельца столько крови и потрохов, сколько сочту нужным! Конрад Норст стоял напротив своего природного врага - автомата по продаже еды и решительно вглядывался в его сияющие мрачным изумрудным светом индикаторы. Человек в чёрном костюме был хищников, а эти жестокие жестяные создания - его настоящей добычей. Очередной акт абсурдной греческой трагедии был готов развернуться в любую минуту. Три, четыре, один, два! Как и положено каждой величественному бою, противостояние машины и человека началось с пафосной речи и объявления о собственных справедливых намерениях. Пять тысяч сто тридцать шесть! Конрад общался со своей жертвой на одном им понятном языке. Он нажимал на кнопки, явно надеясь достичь какой-то цели, понимая, что за немыми номерами заказов скрывается нечто более важное и вероятно, чем это, кажется на первый взгляд. Гипнотический диалог увенчался успехом всего лишь со второй попытки. И социолог задал самый главных вопрос в этих дебатах. Одно нажатие пальца на нужную точку и он уже знал, сколько денег содержит в себе эта откормленная алюминиевая коробка с проводами. Триумфально ухмыльнувшись в своих собственных мыслях, он достал из кармана четыре специально подготовленные банкноты. Точнее жалкие обрубки настоящих денег, протезированные обычной бумагой. Разрезая пополам ассигнации и склеивая их с листами прочитанных книг, салфетками и бесплатными бланками, Конрад уподоблялся древним алхимикам, что надеялись получать золото перегонкой ртути. Но в отличие от последователей Гермеса Трисмегиста - он действительно мог удваивать деньги. Пусть даже после этого они могли обращаться только в ограниченном кругу его слабовольных рабов. Просто дай им заглотить всю наживку и ни о чём не беспокойся. Остальное - дело техники, и не более того. Опустив нужную сумму в валидатор, Норст уже победил. Он мог выбирать всё, что угодно в разумных и даже безумных пределах. Пока сумма заказа покрывала не более половины опущенного номинала - человек в чёрном костюме, всегда оставлялся в небольшом, но всё-таки выигрыше. Взяв из автомата пакетик жевательного мармелада, немного чипсов и триста граммов миниатюрных пирожных с шоколадом, Норст положил в карман всю выданную ему сдачу. Он отправился гулять по зданию, жадно поглощая всё то, что он смог только что получить даром. Некоторые могли бы назвать это завтраком, но для юного социолога этот процесс навсегда останется банальной ассимиляцией. Разве может быть что-то прекраснее чувства кражи у других их энергии и материи, что становятся частью тебя - давая тебе силы идти вперёд, не оглядываясь ни на кого и ни на что?
[16:09] Пальмы, скрипки, мороженое, квантовая физика, еженедельные новости - мне никогда не связаться с ними! И, что хуже всего, мне никогда не найти их трупы, если они умерли. А ведь эти безумцы вполне смогут мастерски организовать себе, да и мне, приключений. Мы только этим в свободное время и занимались, если подумать. Не все умеют так хорошо распоряжаться информацией, как я. Впрочем, моей вины в ужасе и кошмаре, происходящем перманентно, вот уже двадцать пять лет, не меньше, чем их. Точнее, всё-таки немного меньше. Ведь на меня выйти - они точно никогда не смогут. Конрад обратил свои мысли на интересную формулу кривизны планеты и начал на пальцах рассчитывать погрешность в определении координат в разных системах. Бесполезный результат был получен незамедлительно, и он перевернул страницу. Мне нужно дождаться встречи, или хотя бы манифестации, что бы я мог быть уверенным в расчётах. Впрочем, наверняка есть и другой вариант решения. Если я попал сюда, то могу попасть и отсюда. Мне остаётся всего лишь выяснить этот механизм и применить его на практике. Новые техники всё-таки всегда полезно использовать дважды. Однако пока я не сдвигаюсь с места. А ведь я уже сижу в полном комфорте. Вероятность того, что я что-то упустил, водиться мне весьма значительной. Впрочем, это всегда можно будет обрести по пути к знаниям! Норст достал контурную карту и принялся весело рисовать на ней хаотичные кривые и непонятные круги. Изотепоральные линии! Сначала следует построить их, потом перестроить проекцию шарика в соответствующих случайных сетках и прочертить розу. Это отличный статистический метод. К несчастью, он требует ужаснейшей концентрации. Человек в чёрном пиджаке включил плеер на максимальную громкость и выключил своё внимание к экстерьеру.
[17:43] Реальность: она тихо скатывает нейроны твоего мозга в шарики, пока ты весело пытаешься рассчитать наиболее оптимальный путь обхода геоида. Конечно, можно было бы сказать, что такова жизнь. Но это было бы не менее грубой ошибкой, чем сам факт существования бесполезных, но гордых в своём собственном самовосприятии кусочков плоти. Это только сейчас понятно, что сам процесс повышения эффективности и беспроигрышности пути фрактален на любом этапе. И что хуже всего, он постоянно усложняется. Если бы это была справедливая планета, я мог бы решать эту задачу целую вечность, дожидаясь тепловой смерти и единоличного превращения своей личности в сверхдлинные электромагнитные волны и лептоны. К счастью, благодаря тем принципиальным несоответствиям, которые есть во всём живом - нам никогда не увидеть ни статистического, ни равного распределения благ в этом маленьком мирке. Есть города, и есть пустыни, бедные и богатые земли, важное и совершенно ненужное. Это-то и будет моим ключом. Всегда должно быть место, куда ведут все дороги. Точка, в которой пересекаются параллели, меридианы и даже то, что не может пересекаться. Моя работа проста - найти её и предприняв достаточный анализ, наиболее эффективно использовать знание о её нахождении в своих целях. Конрад улыбнулся, он был не совсем честен с собой. На самом деле, ему и одного только единоличного устранения неизвестности было вполне достаточно.
[21:44] Лёгкий дым собственных воспоминаний не даёт мне спокойно предаваться своим мыслям. Я вынужден поддерживать в себе пламя ностальгии, не забывая о том, кем является Конрад Норста и с кем ему предстоит иметь дело в лучшем из возможных вариантов. Всё, что должно произойти с нами - происходит только потому, что прошлые события разворачиваются к нам пока ещё несуществующей стороной. И сейчас я обязан понимать не только настоящее, но и клиническую картину этого безумия, и особенно его будущее. Италия, Рим, семь холмов. Тот, кто сделал там точку отсчёта - мыслил ни как я. Но сейчас, осталось ли что-нибудь за этими крикливыми ярлыками и гравюрами математических символов? Я был бы рад знать это наверняка и бес разумного предела. Но между тем, я давно уже не бог и даже не его жалкий исполнитель и архитектор. Да и он уже не моя игрушка. Но мне нет дела, ни до него, ни до его нереальных жителей. Я краду элементы и проценты незнакомых систем, не замечая главного. Хаос - стержень и порядок этого мира уже давно стал таким же ненастоящим, как и он сам. Теперь некому кидать кости и распоряжаться чужими судьбами. Если, конечно какая-то ужасная внешняя сила в это самое время не играет на своём мистическом пиано, заставляя меня ежесекундно думать именно так, а не иначе. Это было бы действительно ужасным приговором всем нам. К счастью, я не склонен доверять таким сиюминутным спекуляциям. Это просто смешно. И если за мной за прозрачным стеклом бытия стоит кто-то, почему я не слышу его самодовольного смеха?! Абсурд.
[22:46] Когда-то у нас был идеальный способ сравнивать свои сил, реализовывать свои желания и с непреодолимым аппетитом пожирать скучные промежутки времени. Мы расплачивались самым ценным, что имели за простую возможность использовать нечто, что изначальное было послушно создателям, и было плодом нашего совместного труда. Так почему же я прекратил смотреть на выверенные до секунды часы и рискнул сделать заведомо проигрышный ход? Не потому ли, что научившись идеально отслеживать детали, я познал самого дьявола? Быть может, даже сейчас моя душа принадлежит ему, а я нахожусь в аду, который сам же для себя и создал. Подобные размышления приходиться оставлять в качестве разумной гипотезы. Иначе, я потеряю то, что не смогло спасти Конрада Норста от падения в бездну и интеграции в собственный механизм. Я потерю - стратегию развития. Что я буду делать, когда отремонтирую шаткое равновесие и предысторию, пусть даже и единолично? Спасу остальных? Нет. В этой истерической голограмме каждый сам за себя. И, пожалуй, не столько здесь, сколько отныне. Полагаю, не будет более верного варианта, чем простое продолжение метода, который мне неизвестен в пространство, о котором я не имею представление. Мне нужно достигнуть предела всего существующего. Но и этого мало. Недостаточно. Каждая песчинка моих действий должна отражать в себе целую вселенную моих титанических планов. Иначе, мне не избежать повторной катастрофы. Я должен спокойно делать невозможное и уже сейчас я должен найти те манипуляции, которые будут достаточно рациональны, что бы упокоить, заморозить и стабилизировать положение. И если этому не суждено произойти, то мне будет суждено стать тем, кто будет уничтожать миры. Один за другим. Говорят, что можно восстановить давно забытые симфонии Баха, зная лишь самые мельчайшие шумы, что рассеиваются в атмосфере. Человек в чёрном пиджаке пойдёт куда дальше. Он уничтожит все отголоски прошлого так, что никто не сможет их вернуть и даже переписать заново. Я буду владеть всеми предназначениями, я буду – единственной предпосылкой. И может быть именно тогда, я стану тем, чем должен быть. Кем-то, кто способен заставить биться сердце самого Бога своим словом и своим разумом.
[21:25] Единая теория временных промежутков. Хотя, если быть более точным, то - гипотеза единичных темпоральных пространств. Это остроумное предположение разработал, одним тоскливым зимним днём. Ему приходилось сменять часовых на часах, и сходимость графиков бодрствования последних всегда вызывала собой критические недоработки, имеющую свои исключительно искусственные решения. Но почему бы не придать текущей проблематике естественный и априори тривиальный характер? Достаточно лишь уподобить ритм жизни тактам фантастического изобретения и мелодичному рисунку самого изысканного стиха. Это мгновенно упрощало стоящую перед ним ситуацию. У этой, гениальной идеи, конечно же, были свои недостатки. Но они были непродолжительными и персональными, но, тем не менее, важными и во многих отношениях даже ключевыми. Зато, у неё было множество значимых следствий, развивающие соответствующие предназначению навыки. Те самые важнейшие умения, которыми Норст не применил воспользоваться и сейчас. Уже прошло больше дня, как любитель серьёзной литературы пришёл в этот клуб. И он определённо не собирался погибать это место. Так же в его планы не входили заказы дорогостоящих блюд и одурманивающих напитков. Убивать себя и платить за это деньги? Если бы он не знал, как можно придумать такой ловкий ход по управлению безликими людскими массами - он бы, вероятно и возможно, весьма заметно удивился. Проблема была в том, что он прекрасно всё это понимал. Именно поэтому, первой из всех фундаментальных предпосылок его действий была банальная слепота. Лучше закрыть глаза на бессмысленное мельтешение муравьёв, чем присоединяться к их пчелиному танцу вокруг Королевы.
[03:06] Невидимая космическая комичность происходящего принуждает моё сердце биться об двери вечности, а мысли моего мозга панически бегать в подводной лодке моей одинокой и ранимой ограниченности. Мне никогда не понять настоящий мир, поэтому я тихо ограничиваюсь этим судорожным суррогатом, который лишь лживое лицемерие заставляет меня считать реализованной в настоящем реальностью. Если даже создатель не может разобраться в себе и разобрать свое тлетворное творение по декоративным деталькам, то какие могут быть резонные разговоры про пробуждение спящих в гипотетических глубинах сумрачной семантики и сумасшедшего смысла? Мне приходится принимать это бесконечное бытие, его материю, свет и вещества, что оставляют меня по-новому привлекать свой замшелый взгляд на парадоксальную плоскость первой и последней правды этой всепоглощающей вселенной. И вся эта великолепная громада, связанных раствором собственных реалий кирпичиков критики честолюбивого человечества служит не более чем очередным чёртовым штрихом, что аллегорически очерчивает и очерняет грани неизвестного. Но я опять в организованном порядке своих поспешных практик однобоко обманываю самое славное существо - самого себя. Вся эта целеустремлённая цепь умственных размышлений и разглагольствований не более чем поверхностный повод и преступный подлог. Просто напросто – плата за литры алчных аллитераций.
[20:17] Глобус Земли? На моё имя? Похоже, в конспиративную систему вкралась весомая ошибка, раз самого славного человека в этом мире так просто найти. Нужно будет обязательно провести критический анализ и выявить принципиальные недоработки. Я не должен позволять самому себе привлекать ненужно внимание всяких тёмных, светлых и прочих цветов радуги личностей. Впрочем, некоторая польза от этого планетарного макета может быть. Если он, конечно же, не является хитроумным устройством слежения, ретранслирующим радиосигналы каким-либо ужасным общественным структурам. В существовании же последних организаций, мне сомневаться не приходиться. Я даже догадываюсь, кто за всеми ними стоит. Впрочем, это сейчас не важно. Конрад взял глобус за ножку и с разворота ударил его о первый попавшийся угол стены. Замах, ускорение и ужасное почти упругое столкновение! Эту нехитрую манипуляцию он повторил ещё три раза. Совсем другое дело! Теперь здесь не только пришли в негодность все хрупкие подслушивающие, а то и подглядывающие датчики и сенсоры. При этом маленький шарик смог познать правду и открыть истину собственного происхождения, стремясь приблизиться к идеальному отображению Терры. Теперь мой подарок - гораздо больше похож на геоид. И это прекрасно!
[16:33] Сто один, возможно закрыт. Верно. Сто второй. Скорее всего, закрыт. Действительно. Сто третий, расположен неудобно. Закрыт. Не посещаем. Неверно. Пять этажей отеля и закрытый сектор крыши. Это - последняя часть топологической головоломки, которую было необходимо исследовать Норсту. Именно поэтому, он сейчас шёл вдоль дверей и дёргал каждую из них за золотую ручку, пытаясь предсказать, есть ли в ней жильцы и открыта ли она для посещения. Его собственный номер, конечно же, был недоступен. Конрад не заходил туда с того момента, как остановился в этой маленькой башенке с излишне патетичным названием. Такими простейшими конспиративными мерами социолог пользовался вот уже двадцать пять лет и не собирался сколь-либо себе в них отказывать. Но сейчас важно было не только не привлекать внимание и создавать отвлекающие цели. Было необходимо научиться формировать в своих мыслях точную карту места, где он находился. Вплоть до базы данных динамической вероятности свободы передвижения сквозь фильтры замков и ключей. Этим-то Конрад и занимался сейчас. Пятьсот пятьдесят три, закрыто. Неверно. Пятьсот пятьдесят четыре, открыто. Конечно же, открыто. Пятьсот пятьдесят пять. Мой номер. Как всегда закрыт. Что ж, ещё несколько проходов туда и обратно - и возможно я начну что-то понимать в текущей диспозиции.
[04:20] Бесконечная ночь - вот то, что ждёт всех нас. Может быть, это и не очень заметно, но последние звёзды, освещающие нашу дорогу, потухли две дюжины лет назад. И сейчас даже я не представляю себе разумных методов, которые позволят нам вернуть им на место. К счастью, при настолько пагубных перспективах, мы имеем практически ничем не ограниченный запас времени на спасение того, что осталось невредимым и восстановление навсегда утраченного. Вот только с чего бы мне начать сначала? В этом большом мире есть только несколько ориентиров, на которые можно положиться с достаточной надёжностью и только многослойная логика моих конкурентов способна оказать критические воздействия на сценарий происходящих событий. Конечно, я бы не стал воздействовать на упорядоченный хаос этого перманентного кошмара, но ткань реальности не настолько прочна. Иногда я не предпринимаю никаких действий. Но в такие моменты, я всегда понимаю, что это равносильно пассивному разрушению того незыблемого основания от которого отталкивается каждый из нас в своей постоянной активности. Раньше мне это казалось несомненным усложнением, но, только оказавшись внутри этой холодной системы, я познал всё ироничность технологии, которая появилась из нашей собственной сути и не является чем-то большим, чем моё персональное невидимое отражение.
[22:26] Ну и кто здесь у нас теперь - Повелитель Тьмы, друзья? Конрад улыбнулся собственным мыслям и нажал кнопку исполнения на своём маленьком электронном приборчике. Люди, создавшее эту пафосную башню, должны был быть гораздо более осмотрительными. Особенно, в плане доступа к щитовой и конфигурации проводящей сети здания. Но им можно это простить, в конце концов, они не имели тех фундаментальных познаний в природы зарядов, что имел Норст. Он осторожно подключил частотный резонатор к высоковольтным кабелям и считал показания. Возможно, что резонансные эффекты низкочастотных колебаний сильно недооцениваются современной наукой. Но ведь это и не удивительно. Конрад был первым из тех, кому пришло в голову превратить высотное здание в один гигантский камертон. Ещё неделю назад, он заметил, что стеклянная броня служила идеальным изолятором и колебательным контуром. Но только сегодня стало достаточно очевидным то, как этот фактор может быть использован наиболее оптимальным образом. Норст немного подкрутил отвёрткой несколько особо важных регуляторов, болтов и тумблеров. Затем он трижды осмотрел изменённую под его нужды систему энергоснабжения здания. Осторожно сложив инструменты за дверью щитовой, он покинул настроечный центр здания, закрыв большую металлическую дверь на ключ. Здесь всё было готово. Оставалось лишь обезопасить свои наработки, дождаться нужной погоды и подготовить верхние этажи. Придётся свериться с барометром и гидрометеобюро. Но полработы было уже сделано, и Конрад не особо волновался по этому поводу. Первые летние звёзды ночного неба грустно наблюдали за тем, как обречённо гаснут последние весёлые лампочки в номерах. Казалось, что они всё понимали.
[06:40] Конрад - имя моё. Я победил скуку. Я изменил судьбу. Они всего лишь пешки в моих руках. Игры, в которые играют люди. Люди, которые живут играми. Каждый человек немного игрок. Играя, живи. Никогда не верь зеркалам. Прошлое всегда отразиться в будущем. Пародийная жестокость. Бесконечные повторения. Трагедия наступает тогда, когда игра превращается в жизнь. Чистая механика правил. Предельные ставки. Всегда можно отыграться, если удваивать ставки. Один неправильный ход определяет исход игры. Безумный азарт. Подсчёт очков. Мир и Рим. Исповедь грехов. Азартное безумие. Один неправильный шаг определяет исход судьбы. Один неправильный шаг означает конец жизни. Если удваивать ставки, всегда можно проиграть вдвое больше. Запредельные риски. Честная психология игроков. Трагедия наступает тогда, когда жизнь превращается в игру. Повторяющаяся бесконечность. Жестокая пародия. Будущее всегда отражалось в прошлом. Зеркала не верят никому. Живи, играя. Каждый игрок немного не человек. Люди, которые живут в играх. Игры, в которые играют людьми. Я всего лишь пешка в их руках. Судьбу не изменить. Скука победила меня. Моя фамилия - Норст.
[10:58] Весёлое утреннее Солнце, весело приветствующее этот мир в беззаботном сиянии, я тебя ненавижу! Нельзя же так поступать, в самом деле. Я ожидал, что будет гроза и ужасный дождь. И что же я вижу? На небе не единого облака? Это непростительно. Где я теперь буду брать высокопотенциальные энергии для моего божественного резонатора? Наколдую его своей демиургической силой? Это уж вряд ли. Норст стоял на крыше Имперской Башни в не самом лучшем настроении из доступных ему. Он даже хотел было со злости ударить по антенне, но будучи достаточно адекватным человеком, вовремя вспомнил, что его ботинки не смогут сызолировать даже СССР от западной пропаганды и вовремя остановился. Что ж, климат дал пусть и не самую лучшую, но вполне приемлемую возможность перенастроить все имеющиеся на верхотуре металлические детали под необходимую принимающую заряд конфигурацию. Это заняло не менее пяти часов долгих, опасных и энергозатратных работ. Но результат, вероятно, стоил приложенных усилий. Конечно, до структуры по типу Тесла было довольно далеко, но кошмар геометра и ночной ужас электрика удались весьма неплохо. Пожалуй, с такими мажорными исправлениями можно открывать хоть дверь в Эпиграф, хоть окно в Европу. Выглядит специфично и на любителя, но не работать полностью не может. Я, конечно, не верю, что всё это кончиться без критических издержек, но попытаться стоит. Пойти поискать, что ли на всякий случай верёвки для перестраховки и пружин для прыжков? А если не получиться с этим, то возьмусь за итальянский вариант.
[04:06] А вот и бублики! Стоп. Это явно не из того процесса фраза. Пожалуй, мне стоит всё-таки перезагрузить собственные лингвистические циклы, а то уж совсем бред получается. Конрад сложил вместе указательный и средний палец, а затем с силой ударил себя в висок. Так-то лучше! Он стоял на крыше, полностью промокнув от проливного дождя, и читал книгу. Тайное проникновение сюда не составило для него особого труда. Да и кто будет всю ночь дежурить в таком экзотическом и всеми забытом месте, когда электричества нет, и не будет во всём здании? Всё-таки погода здесь действительно меняется самым непредсказуемым образом. Норст внимательно смотрел на грозовые тучи, оценивал их окраску и пытался на глаз определить их линейные размеры. К слову сказать, приблизительные оценки выходили у него не слишком хорошо отражающими действительность, и только масштаб интересующей его величины позволял его пренебрегать такими критическими погрешностями. Конрад спокойно переводил в цифры потенциал ночного неба. Оставалось совсем немного времени, скоро ему придётся отключить экранирование и насладиться зрелищем. Другого шанса может и не быть. Начертив мелом на полу слово "Elbereth", он медленно подошёл к ромбовидной антенне. Пора! Одним резким и решительным движением руки, он снял заземленное экранирование с импровизированного конденсатора и тут же отпрыгнул как можно дальше. И, между прочим, весьма вовремя. Ужасная молния ударила как рядом с тем место, где тремя секундами ранее стоял естествоиспытатель, прошла сквозь все проводящее контуры здания и вернулась в небеса. Конраду казалось, что всё здание вибрирует в одном ужасном мелодичном ритме. Придя в себя, он осмотрелся по сторонам в поисках чего-нибудь необычного и не удивился. Над резонирующим контуром висел какой-то странный шарообразный светящийся объект. Что ж, может быть именно так и выглядит если ни окно, то хотя бы форточка. Конечно же, вероятность этого достаточно мала, но я же видел свет в прошлый раз. Почему бы ему не быть и сейчас? Как бы то ни было, на такие случаи есть специальные аргументы. Норст порылся в карманах и достал небольшую металлическую сферу с начертанной на нём эннеаграммой. Размахнувшись, он кинул этим объектом в сияющий шар и сразу понял, насколько ужасную ошибку он совершил. Выйдя из нестабильного равновесия, источник света незамедлительно среагировал на эту попытку взаимодействия и на полной скорости помчался в направлении человека. Раздался какой-то странный свист. Инстинктивно, Норст сделал шаг назад и спас себе жизнь уже во второй раз. Неопознанный объект самопроизвольно испарился в шаге от экспериментатора, который почувствовал лишь сильный поток горячего воздуха и отделался лёгким испугом. Конрад застыл на месте, пытаясь обдумать происходящее и сделать хоть какие-нибудь адекватные выводы из всего, что произошло с ним за эти недолгие пять минут. Он дрожал от холода и шока. Не самый лучший из возможных итогов. Сейчас Конрад был бы рад чашке горячего чая и любой выпечке к нему, даже бубликам.
[19:43] Иногда отшельник, отказавшийся от всего должен вмешиваться в происходящее. Холодные звёзды грозового неба. Он делает это не для кого-нибудь, но в первую очередь для себя, осознавая собственную ответственность за все существующие в этом мире процессы. Я же привык платить кусками сердца. О чём мы думали тогда, когда разыгрывали последний акт нашего спектакля? Какими бы серьёзными не были его прошлые намерения и обещания, он должен игнорировать их в пользу прямого вмешательства. Снег не окраситься краскою гнева. Неужели только о том, насколько эффектным будет выведение пешек из игры? Люди - единственные объекты, изучение которых меня совершенно не интересует. Плата за подобные нарушения всегда велика, как и высший штраф на отступление от своего личного фундаментального мировоззрения, но подобная цена несравнима с теми рисками, которые возможны при сохранении альтернатив. Но эхо раздается там, где нет света. А может быть о том, насколько эффективна наша система правил, в которых работают шестерёнки? Именно поэтому, я стал тем, кем я сейчас являюсь - социологом. На самом деле материальная ограниченность не является большой проблемой. Будучи человеком, который всегда поступает целесообразным образом, я, очевидно, обязан сделать свой ход даже тогда, когда никакой возможности для подобных манипуляций у меня не может даже и быть. Безумного электричества атмосфера. Мог ли кто-то из нас прозаично утолять свою жажду насилия? Я не плыву в общественных течениях, я даже не сторонний наблюдатель. Имея на руках достаточно основополагающих знаний всегда можно получить то, что ты хочешь, там, где оно существует. Почему синий цвет? Именно поэтому, пассивная сила исторического прогресса становиться в редкие моменты времени именно тем, что определяет стабилизацию неустойчивого равновесия. Со мной Сатурн, Юпитер, Меркурий и Венера. Есть ли у нас хоть какие-то оправдания того, что случилось? Моя сущность - не более чем тонкая ирония над всем настоящим. Я думаю, что это и есть то самое единение с вселенной, о котором говорят все религии. Потому, что он такой же холодный, как и я. Интересно, способны ли мои мысли пересекаться сами с собой или последовательность моего мышления, не более чем изощренный самообман?
Don`t Disturb.[10:58] Башня Империя. Любой бы на моё месте решил, что проклятые московиты в очередной раз сорвались с цепи, которой их привязала судьба и веки вечные. Но только не я. Если проводить себя немного под углом для привычного представления о людях, начинаешь кое-что понимать в этом холодном бездушном мире. Понимать, это конечно сильно сказано. Человек в чёрном пиджаке открыл входную дверь ногой, потому что левой рукой он поправлял наушник своего любимого проигрывателя белого шума, а правой держал очередную из ста тысяч книг, которые он любил читать. Он не отрывал глаз от занимательных графиков, формул и диаграмм. Точнее полглаза, он не видел необходимости открывать их более чем необходимо для кадрирования страниц. Происходящее - предсказуемо, для тех, кто знает хоть что-нибудь. Но юный социолог, очевидно, знал далеко более чем это возможно в его возрасте и положении. Наконец, он неспешно подошёл к регистратуре, и одним ловким движением достал из кармана каких-то бумаг и карточек, положил на столик и лично взял ключи от нужного его номера, не говоря не единого слова. Девушка стояла в краснейшем недоумении и весьма странном состоянии. Впрочем, Конрад не обращал на него или неё... Какая кому разница? Никому и никакой! В общем, никакого внимания. И это было весьма понятно. В этом мире, ни один человек не стоит больше, чем самая дешёвая буква алфавита. А раз так - тратить себя на них, мне совершенно ни к чему. Наслаждаясь, прохладой услужливого кондиционера, Конрад пять с половиной секунд изучал местную географию и топологию. Получив от информативной доски всё, что она смогла ему щедро отдать, он быстро определился с вектором и траекторией движения. Он зашагал туда, где сейчас точно никого не будет, погрузившись в удивительный океан, душераздирающую гидросферу картографии, проекций и развёрток этой игрушечной планетки.
[11:29] Ночной клуб - самое подходящее место в этом кусочке арматуры, бронированной стеклом. Особенно днём, когда здесь нет ни одной вменяемой души... Ах да! Это же – резервация для тронутых умом. Здесь никогда никого вменяемого не бывает. Конрад спокойно уселся на самый удобный стул... Самый удобный - это тот, что был ближе всего, конечно же. И положил ноги на сто. Для большего удобства. Социолог посмотрел в потолок и задумался. Впрочем, он в любой момент времени думал. И, наверное, будет думать даже тогда, когда его собственный мозг погибнет, и он станет бездушным зомби. Кстати говоря, нехорошо получиться. Он мимолётно вспомнил одно из давно забытых за ненадобностью ощущений. Мороз пробежал по коже. Ну не коже же, в самом деле, бежать по морозу! Хотя тех весёлых всадников на гладкокожих, утопающих в снегу, он ещё не скоро забудет. Любитель белого шума улыбнулся собственным мыслям. А кому ещё он мог улыбаться-то? Видимо, всё-таки хоть что-то, да зеркала на облицовке сюда фокусируют. Но они, как обычно даже близко не приблизились к гению ледяной скульптуры. Что поделать. Не ради архитектуры, мы всё это сотни лет затеяли. Не нам обсуждать здешний эстетический примитивизм. Поэтому, я буду осуждать их за неуместные названия! Имперская башня. Это во времена-то, когда никаких императоров нет и в помине? Сильно-сильно. Но я не думаю, что всё так просто. В их души заложены мозги, хотя в их мозги определённо не заложено ничего. А раз так, то император есть. Но никто не знает об этом. Никому не известны ни его лицо, ни его имя. Вот его-то я и ищу! Тот, кто самый нужный - всегда находиться за табличкой, с тем самым идиотским текстом. И не мне против этого идти. Кстати, о табличках. Норст достал из кармана маленький раскладной информатор. Don`t Disturb. Отличный жизненный девиз на все времена. Даже здесь от него есть польза. Да здесь на самом деле всё полезно, ну кроме бесполезного человечества, конечно же.
[15:27] Что ж, история развивается достаточно фрактально. И я, честно говоря, не удивлён, что даже в таком месте мы снова встретились лицом к лицу, стоглавая гидра, от которой зависит моя жизнь. Я вскрою твою стальную шкуру и возьму из твоего мягкого тельца столько крови и потрохов, сколько сочту нужным! Конрад Норст стоял напротив своего природного врага - автомата по продаже еды и решительно вглядывался в его сияющие мрачным изумрудным светом индикаторы. Человек в чёрном костюме был хищников, а эти жестокие жестяные создания - его настоящей добычей. Очередной акт абсурдной греческой трагедии был готов развернуться в любую минуту. Три, четыре, один, два! Как и положено каждой величественному бою, противостояние машины и человека началось с пафосной речи и объявления о собственных справедливых намерениях. Пять тысяч сто тридцать шесть! Конрад общался со своей жертвой на одном им понятном языке. Он нажимал на кнопки, явно надеясь достичь какой-то цели, понимая, что за немыми номерами заказов скрывается нечто более важное и вероятно, чем это, кажется на первый взгляд. Гипнотический диалог увенчался успехом всего лишь со второй попытки. И социолог задал самый главных вопрос в этих дебатах. Одно нажатие пальца на нужную точку и он уже знал, сколько денег содержит в себе эта откормленная алюминиевая коробка с проводами. Триумфально ухмыльнувшись в своих собственных мыслях, он достал из кармана четыре специально подготовленные банкноты. Точнее жалкие обрубки настоящих денег, протезированные обычной бумагой. Разрезая пополам ассигнации и склеивая их с листами прочитанных книг, салфетками и бесплатными бланками, Конрад уподоблялся древним алхимикам, что надеялись получать золото перегонкой ртути. Но в отличие от последователей Гермеса Трисмегиста - он действительно мог удваивать деньги. Пусть даже после этого они могли обращаться только в ограниченном кругу его слабовольных рабов. Просто дай им заглотить всю наживку и ни о чём не беспокойся. Остальное - дело техники, и не более того. Опустив нужную сумму в валидатор, Норст уже победил. Он мог выбирать всё, что угодно в разумных и даже безумных пределах. Пока сумма заказа покрывала не более половины опущенного номинала - человек в чёрном костюме, всегда оставлялся в небольшом, но всё-таки выигрыше. Взяв из автомата пакетик жевательного мармелада, немного чипсов и триста граммов миниатюрных пирожных с шоколадом, Норст положил в карман всю выданную ему сдачу. Он отправился гулять по зданию, жадно поглощая всё то, что он смог только что получить даром. Некоторые могли бы назвать это завтраком, но для юного социолога этот процесс навсегда останется банальной ассимиляцией. Разве может быть что-то прекраснее чувства кражи у других их энергии и материи, что становятся частью тебя - давая тебе силы идти вперёд, не оглядываясь ни на кого и ни на что?
[16:09] Пальмы, скрипки, мороженое, квантовая физика, еженедельные новости - мне никогда не связаться с ними! И, что хуже всего, мне никогда не найти их трупы, если они умерли. А ведь эти безумцы вполне смогут мастерски организовать себе, да и мне, приключений. Мы только этим в свободное время и занимались, если подумать. Не все умеют так хорошо распоряжаться информацией, как я. Впрочем, моей вины в ужасе и кошмаре, происходящем перманентно, вот уже двадцать пять лет, не меньше, чем их. Точнее, всё-таки немного меньше. Ведь на меня выйти - они точно никогда не смогут. Конрад обратил свои мысли на интересную формулу кривизны планеты и начал на пальцах рассчитывать погрешность в определении координат в разных системах. Бесполезный результат был получен незамедлительно, и он перевернул страницу. Мне нужно дождаться встречи, или хотя бы манифестации, что бы я мог быть уверенным в расчётах. Впрочем, наверняка есть и другой вариант решения. Если я попал сюда, то могу попасть и отсюда. Мне остаётся всего лишь выяснить этот механизм и применить его на практике. Новые техники всё-таки всегда полезно использовать дважды. Однако пока я не сдвигаюсь с места. А ведь я уже сижу в полном комфорте. Вероятность того, что я что-то упустил, водиться мне весьма значительной. Впрочем, это всегда можно будет обрести по пути к знаниям! Норст достал контурную карту и принялся весело рисовать на ней хаотичные кривые и непонятные круги. Изотепоральные линии! Сначала следует построить их, потом перестроить проекцию шарика в соответствующих случайных сетках и прочертить розу. Это отличный статистический метод. К несчастью, он требует ужаснейшей концентрации. Человек в чёрном пиджаке включил плеер на максимальную громкость и выключил своё внимание к экстерьеру.
[17:43] Реальность: она тихо скатывает нейроны твоего мозга в шарики, пока ты весело пытаешься рассчитать наиболее оптимальный путь обхода геоида. Конечно, можно было бы сказать, что такова жизнь. Но это было бы не менее грубой ошибкой, чем сам факт существования бесполезных, но гордых в своём собственном самовосприятии кусочков плоти. Это только сейчас понятно, что сам процесс повышения эффективности и беспроигрышности пути фрактален на любом этапе. И что хуже всего, он постоянно усложняется. Если бы это была справедливая планета, я мог бы решать эту задачу целую вечность, дожидаясь тепловой смерти и единоличного превращения своей личности в сверхдлинные электромагнитные волны и лептоны. К счастью, благодаря тем принципиальным несоответствиям, которые есть во всём живом - нам никогда не увидеть ни статистического, ни равного распределения благ в этом маленьком мирке. Есть города, и есть пустыни, бедные и богатые земли, важное и совершенно ненужное. Это-то и будет моим ключом. Всегда должно быть место, куда ведут все дороги. Точка, в которой пересекаются параллели, меридианы и даже то, что не может пересекаться. Моя работа проста - найти её и предприняв достаточный анализ, наиболее эффективно использовать знание о её нахождении в своих целях. Конрад улыбнулся, он был не совсем честен с собой. На самом деле, ему и одного только единоличного устранения неизвестности было вполне достаточно.
[21:44] Лёгкий дым собственных воспоминаний не даёт мне спокойно предаваться своим мыслям. Я вынужден поддерживать в себе пламя ностальгии, не забывая о том, кем является Конрад Норста и с кем ему предстоит иметь дело в лучшем из возможных вариантов. Всё, что должно произойти с нами - происходит только потому, что прошлые события разворачиваются к нам пока ещё несуществующей стороной. И сейчас я обязан понимать не только настоящее, но и клиническую картину этого безумия, и особенно его будущее. Италия, Рим, семь холмов. Тот, кто сделал там точку отсчёта - мыслил ни как я. Но сейчас, осталось ли что-нибудь за этими крикливыми ярлыками и гравюрами математических символов? Я был бы рад знать это наверняка и бес разумного предела. Но между тем, я давно уже не бог и даже не его жалкий исполнитель и архитектор. Да и он уже не моя игрушка. Но мне нет дела, ни до него, ни до его нереальных жителей. Я краду элементы и проценты незнакомых систем, не замечая главного. Хаос - стержень и порядок этого мира уже давно стал таким же ненастоящим, как и он сам. Теперь некому кидать кости и распоряжаться чужими судьбами. Если, конечно какая-то ужасная внешняя сила в это самое время не играет на своём мистическом пиано, заставляя меня ежесекундно думать именно так, а не иначе. Это было бы действительно ужасным приговором всем нам. К счастью, я не склонен доверять таким сиюминутным спекуляциям. Это просто смешно. И если за мной за прозрачным стеклом бытия стоит кто-то, почему я не слышу его самодовольного смеха?! Абсурд.
[22:46] Когда-то у нас был идеальный способ сравнивать свои сил, реализовывать свои желания и с непреодолимым аппетитом пожирать скучные промежутки времени. Мы расплачивались самым ценным, что имели за простую возможность использовать нечто, что изначальное было послушно создателям, и было плодом нашего совместного труда. Так почему же я прекратил смотреть на выверенные до секунды часы и рискнул сделать заведомо проигрышный ход? Не потому ли, что научившись идеально отслеживать детали, я познал самого дьявола? Быть может, даже сейчас моя душа принадлежит ему, а я нахожусь в аду, который сам же для себя и создал. Подобные размышления приходиться оставлять в качестве разумной гипотезы. Иначе, я потеряю то, что не смогло спасти Конрада Норста от падения в бездну и интеграции в собственный механизм. Я потерю - стратегию развития. Что я буду делать, когда отремонтирую шаткое равновесие и предысторию, пусть даже и единолично? Спасу остальных? Нет. В этой истерической голограмме каждый сам за себя. И, пожалуй, не столько здесь, сколько отныне. Полагаю, не будет более верного варианта, чем простое продолжение метода, который мне неизвестен в пространство, о котором я не имею представление. Мне нужно достигнуть предела всего существующего. Но и этого мало. Недостаточно. Каждая песчинка моих действий должна отражать в себе целую вселенную моих титанических планов. Иначе, мне не избежать повторной катастрофы. Я должен спокойно делать невозможное и уже сейчас я должен найти те манипуляции, которые будут достаточно рациональны, что бы упокоить, заморозить и стабилизировать положение. И если этому не суждено произойти, то мне будет суждено стать тем, кто будет уничтожать миры. Один за другим. Говорят, что можно восстановить давно забытые симфонии Баха, зная лишь самые мельчайшие шумы, что рассеиваются в атмосфере. Человек в чёрном пиджаке пойдёт куда дальше. Он уничтожит все отголоски прошлого так, что никто не сможет их вернуть и даже переписать заново. Я буду владеть всеми предназначениями, я буду – единственной предпосылкой. И может быть именно тогда, я стану тем, чем должен быть. Кем-то, кто способен заставить биться сердце самого Бога своим словом и своим разумом.
[21:25] Единая теория временных промежутков. Хотя, если быть более точным, то - гипотеза единичных темпоральных пространств. Это остроумное предположение разработал, одним тоскливым зимним днём. Ему приходилось сменять часовых на часах, и сходимость графиков бодрствования последних всегда вызывала собой критические недоработки, имеющую свои исключительно искусственные решения. Но почему бы не придать текущей проблематике естественный и априори тривиальный характер? Достаточно лишь уподобить ритм жизни тактам фантастического изобретения и мелодичному рисунку самого изысканного стиха. Это мгновенно упрощало стоящую перед ним ситуацию. У этой, гениальной идеи, конечно же, были свои недостатки. Но они были непродолжительными и персональными, но, тем не менее, важными и во многих отношениях даже ключевыми. Зато, у неё было множество значимых следствий, развивающие соответствующие предназначению навыки. Те самые важнейшие умения, которыми Норст не применил воспользоваться и сейчас. Уже прошло больше дня, как любитель серьёзной литературы пришёл в этот клуб. И он определённо не собирался погибать это место. Так же в его планы не входили заказы дорогостоящих блюд и одурманивающих напитков. Убивать себя и платить за это деньги? Если бы он не знал, как можно придумать такой ловкий ход по управлению безликими людскими массами - он бы, вероятно и возможно, весьма заметно удивился. Проблема была в том, что он прекрасно всё это понимал. Именно поэтому, первой из всех фундаментальных предпосылок его действий была банальная слепота. Лучше закрыть глаза на бессмысленное мельтешение муравьёв, чем присоединяться к их пчелиному танцу вокруг Королевы.
[03:06] Невидимая космическая комичность происходящего принуждает моё сердце биться об двери вечности, а мысли моего мозга панически бегать в подводной лодке моей одинокой и ранимой ограниченности. Мне никогда не понять настоящий мир, поэтому я тихо ограничиваюсь этим судорожным суррогатом, который лишь лживое лицемерие заставляет меня считать реализованной в настоящем реальностью. Если даже создатель не может разобраться в себе и разобрать свое тлетворное творение по декоративным деталькам, то какие могут быть резонные разговоры про пробуждение спящих в гипотетических глубинах сумрачной семантики и сумасшедшего смысла? Мне приходится принимать это бесконечное бытие, его материю, свет и вещества, что оставляют меня по-новому привлекать свой замшелый взгляд на парадоксальную плоскость первой и последней правды этой всепоглощающей вселенной. И вся эта великолепная громада, связанных раствором собственных реалий кирпичиков критики честолюбивого человечества служит не более чем очередным чёртовым штрихом, что аллегорически очерчивает и очерняет грани неизвестного. Но я опять в организованном порядке своих поспешных практик однобоко обманываю самое славное существо - самого себя. Вся эта целеустремлённая цепь умственных размышлений и разглагольствований не более чем поверхностный повод и преступный подлог. Просто напросто – плата за литры алчных аллитераций.
[20:17] Глобус Земли? На моё имя? Похоже, в конспиративную систему вкралась весомая ошибка, раз самого славного человека в этом мире так просто найти. Нужно будет обязательно провести критический анализ и выявить принципиальные недоработки. Я не должен позволять самому себе привлекать ненужно внимание всяких тёмных, светлых и прочих цветов радуги личностей. Впрочем, некоторая польза от этого планетарного макета может быть. Если он, конечно же, не является хитроумным устройством слежения, ретранслирующим радиосигналы каким-либо ужасным общественным структурам. В существовании же последних организаций, мне сомневаться не приходиться. Я даже догадываюсь, кто за всеми ними стоит. Впрочем, это сейчас не важно. Конрад взял глобус за ножку и с разворота ударил его о первый попавшийся угол стены. Замах, ускорение и ужасное почти упругое столкновение! Эту нехитрую манипуляцию он повторил ещё три раза. Совсем другое дело! Теперь здесь не только пришли в негодность все хрупкие подслушивающие, а то и подглядывающие датчики и сенсоры. При этом маленький шарик смог познать правду и открыть истину собственного происхождения, стремясь приблизиться к идеальному отображению Терры. Теперь мой подарок - гораздо больше похож на геоид. И это прекрасно!
[16:33] Сто один, возможно закрыт. Верно. Сто второй. Скорее всего, закрыт. Действительно. Сто третий, расположен неудобно. Закрыт. Не посещаем. Неверно. Пять этажей отеля и закрытый сектор крыши. Это - последняя часть топологической головоломки, которую было необходимо исследовать Норсту. Именно поэтому, он сейчас шёл вдоль дверей и дёргал каждую из них за золотую ручку, пытаясь предсказать, есть ли в ней жильцы и открыта ли она для посещения. Его собственный номер, конечно же, был недоступен. Конрад не заходил туда с того момента, как остановился в этой маленькой башенке с излишне патетичным названием. Такими простейшими конспиративными мерами социолог пользовался вот уже двадцать пять лет и не собирался сколь-либо себе в них отказывать. Но сейчас важно было не только не привлекать внимание и создавать отвлекающие цели. Было необходимо научиться формировать в своих мыслях точную карту места, где он находился. Вплоть до базы данных динамической вероятности свободы передвижения сквозь фильтры замков и ключей. Этим-то Конрад и занимался сейчас. Пятьсот пятьдесят три, закрыто. Неверно. Пятьсот пятьдесят четыре, открыто. Конечно же, открыто. Пятьсот пятьдесят пять. Мой номер. Как всегда закрыт. Что ж, ещё несколько проходов туда и обратно - и возможно я начну что-то понимать в текущей диспозиции.
[04:20] Бесконечная ночь - вот то, что ждёт всех нас. Может быть, это и не очень заметно, но последние звёзды, освещающие нашу дорогу, потухли две дюжины лет назад. И сейчас даже я не представляю себе разумных методов, которые позволят нам вернуть им на место. К счастью, при настолько пагубных перспективах, мы имеем практически ничем не ограниченный запас времени на спасение того, что осталось невредимым и восстановление навсегда утраченного. Вот только с чего бы мне начать сначала? В этом большом мире есть только несколько ориентиров, на которые можно положиться с достаточной надёжностью и только многослойная логика моих конкурентов способна оказать критические воздействия на сценарий происходящих событий. Конечно, я бы не стал воздействовать на упорядоченный хаос этого перманентного кошмара, но ткань реальности не настолько прочна. Иногда я не предпринимаю никаких действий. Но в такие моменты, я всегда понимаю, что это равносильно пассивному разрушению того незыблемого основания от которого отталкивается каждый из нас в своей постоянной активности. Раньше мне это казалось несомненным усложнением, но, только оказавшись внутри этой холодной системы, я познал всё ироничность технологии, которая появилась из нашей собственной сути и не является чем-то большим, чем моё персональное невидимое отражение.
[22:26] Ну и кто здесь у нас теперь - Повелитель Тьмы, друзья? Конрад улыбнулся собственным мыслям и нажал кнопку исполнения на своём маленьком электронном приборчике. Люди, создавшее эту пафосную башню, должны был быть гораздо более осмотрительными. Особенно, в плане доступа к щитовой и конфигурации проводящей сети здания. Но им можно это простить, в конце концов, они не имели тех фундаментальных познаний в природы зарядов, что имел Норст. Он осторожно подключил частотный резонатор к высоковольтным кабелям и считал показания. Возможно, что резонансные эффекты низкочастотных колебаний сильно недооцениваются современной наукой. Но ведь это и не удивительно. Конрад был первым из тех, кому пришло в голову превратить высотное здание в один гигантский камертон. Ещё неделю назад, он заметил, что стеклянная броня служила идеальным изолятором и колебательным контуром. Но только сегодня стало достаточно очевидным то, как этот фактор может быть использован наиболее оптимальным образом. Норст немного подкрутил отвёрткой несколько особо важных регуляторов, болтов и тумблеров. Затем он трижды осмотрел изменённую под его нужды систему энергоснабжения здания. Осторожно сложив инструменты за дверью щитовой, он покинул настроечный центр здания, закрыв большую металлическую дверь на ключ. Здесь всё было готово. Оставалось лишь обезопасить свои наработки, дождаться нужной погоды и подготовить верхние этажи. Придётся свериться с барометром и гидрометеобюро. Но полработы было уже сделано, и Конрад не особо волновался по этому поводу. Первые летние звёзды ночного неба грустно наблюдали за тем, как обречённо гаснут последние весёлые лампочки в номерах. Казалось, что они всё понимали.
[06:40] Конрад - имя моё. Я победил скуку. Я изменил судьбу. Они всего лишь пешки в моих руках. Игры, в которые играют люди. Люди, которые живут играми. Каждый человек немного игрок. Играя, живи. Никогда не верь зеркалам. Прошлое всегда отразиться в будущем. Пародийная жестокость. Бесконечные повторения. Трагедия наступает тогда, когда игра превращается в жизнь. Чистая механика правил. Предельные ставки. Всегда можно отыграться, если удваивать ставки. Один неправильный ход определяет исход игры. Безумный азарт. Подсчёт очков. Мир и Рим. Исповедь грехов. Азартное безумие. Один неправильный шаг определяет исход судьбы. Один неправильный шаг означает конец жизни. Если удваивать ставки, всегда можно проиграть вдвое больше. Запредельные риски. Честная психология игроков. Трагедия наступает тогда, когда жизнь превращается в игру. Повторяющаяся бесконечность. Жестокая пародия. Будущее всегда отражалось в прошлом. Зеркала не верят никому. Живи, играя. Каждый игрок немного не человек. Люди, которые живут в играх. Игры, в которые играют людьми. Я всего лишь пешка в их руках. Судьбу не изменить. Скука победила меня. Моя фамилия - Норст.
[10:58] Весёлое утреннее Солнце, весело приветствующее этот мир в беззаботном сиянии, я тебя ненавижу! Нельзя же так поступать, в самом деле. Я ожидал, что будет гроза и ужасный дождь. И что же я вижу? На небе не единого облака? Это непростительно. Где я теперь буду брать высокопотенциальные энергии для моего божественного резонатора? Наколдую его своей демиургической силой? Это уж вряд ли. Норст стоял на крыше Имперской Башни в не самом лучшем настроении из доступных ему. Он даже хотел было со злости ударить по антенне, но будучи достаточно адекватным человеком, вовремя вспомнил, что его ботинки не смогут сызолировать даже СССР от западной пропаганды и вовремя остановился. Что ж, климат дал пусть и не самую лучшую, но вполне приемлемую возможность перенастроить все имеющиеся на верхотуре металлические детали под необходимую принимающую заряд конфигурацию. Это заняло не менее пяти часов долгих, опасных и энергозатратных работ. Но результат, вероятно, стоил приложенных усилий. Конечно, до структуры по типу Тесла было довольно далеко, но кошмар геометра и ночной ужас электрика удались весьма неплохо. Пожалуй, с такими мажорными исправлениями можно открывать хоть дверь в Эпиграф, хоть окно в Европу. Выглядит специфично и на любителя, но не работать полностью не может. Я, конечно, не верю, что всё это кончиться без критических издержек, но попытаться стоит. Пойти поискать, что ли на всякий случай верёвки для перестраховки и пружин для прыжков? А если не получиться с этим, то возьмусь за итальянский вариант.
[04:06] А вот и бублики! Стоп. Это явно не из того процесса фраза. Пожалуй, мне стоит всё-таки перезагрузить собственные лингвистические циклы, а то уж совсем бред получается. Конрад сложил вместе указательный и средний палец, а затем с силой ударил себя в висок. Так-то лучше! Он стоял на крыше, полностью промокнув от проливного дождя, и читал книгу. Тайное проникновение сюда не составило для него особого труда. Да и кто будет всю ночь дежурить в таком экзотическом и всеми забытом месте, когда электричества нет, и не будет во всём здании? Всё-таки погода здесь действительно меняется самым непредсказуемым образом. Норст внимательно смотрел на грозовые тучи, оценивал их окраску и пытался на глаз определить их линейные размеры. К слову сказать, приблизительные оценки выходили у него не слишком хорошо отражающими действительность, и только масштаб интересующей его величины позволял его пренебрегать такими критическими погрешностями. Конрад спокойно переводил в цифры потенциал ночного неба. Оставалось совсем немного времени, скоро ему придётся отключить экранирование и насладиться зрелищем. Другого шанса может и не быть. Начертив мелом на полу слово "Elbereth", он медленно подошёл к ромбовидной антенне. Пора! Одним резким и решительным движением руки, он снял заземленное экранирование с импровизированного конденсатора и тут же отпрыгнул как можно дальше. И, между прочим, весьма вовремя. Ужасная молния ударила как рядом с тем место, где тремя секундами ранее стоял естествоиспытатель, прошла сквозь все проводящее контуры здания и вернулась в небеса. Конраду казалось, что всё здание вибрирует в одном ужасном мелодичном ритме. Придя в себя, он осмотрелся по сторонам в поисках чего-нибудь необычного и не удивился. Над резонирующим контуром висел какой-то странный шарообразный светящийся объект. Что ж, может быть именно так и выглядит если ни окно, то хотя бы форточка. Конечно же, вероятность этого достаточно мала, но я же видел свет в прошлый раз. Почему бы ему не быть и сейчас? Как бы то ни было, на такие случаи есть специальные аргументы. Норст порылся в карманах и достал небольшую металлическую сферу с начертанной на нём эннеаграммой. Размахнувшись, он кинул этим объектом в сияющий шар и сразу понял, насколько ужасную ошибку он совершил. Выйдя из нестабильного равновесия, источник света незамедлительно среагировал на эту попытку взаимодействия и на полной скорости помчался в направлении человека. Раздался какой-то странный свист. Инстинктивно, Норст сделал шаг назад и спас себе жизнь уже во второй раз. Неопознанный объект самопроизвольно испарился в шаге от экспериментатора, который почувствовал лишь сильный поток горячего воздуха и отделался лёгким испугом. Конрад застыл на месте, пытаясь обдумать происходящее и сделать хоть какие-нибудь адекватные выводы из всего, что произошло с ним за эти недолгие пять минут. Он дрожал от холода и шока. Не самый лучший из возможных итогов. Сейчас Конрад был бы рад чашке горячего чая и любой выпечке к нему, даже бубликам.
[19:43] Иногда отшельник, отказавшийся от всего должен вмешиваться в происходящее. Холодные звёзды грозового неба. Он делает это не для кого-нибудь, но в первую очередь для себя, осознавая собственную ответственность за все существующие в этом мире процессы. Я же привык платить кусками сердца. О чём мы думали тогда, когда разыгрывали последний акт нашего спектакля? Какими бы серьёзными не были его прошлые намерения и обещания, он должен игнорировать их в пользу прямого вмешательства. Снег не окраситься краскою гнева. Неужели только о том, насколько эффектным будет выведение пешек из игры? Люди - единственные объекты, изучение которых меня совершенно не интересует. Плата за подобные нарушения всегда велика, как и высший штраф на отступление от своего личного фундаментального мировоззрения, но подобная цена несравнима с теми рисками, которые возможны при сохранении альтернатив. Но эхо раздается там, где нет света. А может быть о том, насколько эффективна наша система правил, в которых работают шестерёнки? Именно поэтому, я стал тем, кем я сейчас являюсь - социологом. На самом деле материальная ограниченность не является большой проблемой. Будучи человеком, который всегда поступает целесообразным образом, я, очевидно, обязан сделать свой ход даже тогда, когда никакой возможности для подобных манипуляций у меня не может даже и быть. Безумного электричества атмосфера. Мог ли кто-то из нас прозаично утолять свою жажду насилия? Я не плыву в общественных течениях, я даже не сторонний наблюдатель. Имея на руках достаточно основополагающих знаний всегда можно получить то, что ты хочешь, там, где оно существует. Почему синий цвет? Именно поэтому, пассивная сила исторического прогресса становиться в редкие моменты времени именно тем, что определяет стабилизацию неустойчивого равновесия. Со мной Сатурн, Юпитер, Меркурий и Венера. Есть ли у нас хоть какие-то оправдания того, что случилось? Моя сущность - не более чем тонкая ирония над всем настоящим. Я думаю, что это и есть то самое единение с вселенной, о котором говорят все религии. Потому, что он такой же холодный, как и я. Интересно, способны ли мои мысли пересекаться сами с собой или последовательность моего мышления, не более чем изощренный самообман?
@музыка: Виктор Аргонов Project - Зима
@темы: Жадность, Тетрадь Смерти, Конрад Норст, Прозрачная Логика, Пчельii